Я сражался со всем этим миром
Я посмотрела цикл фильмов “Возвращение” с Иосифом Бродским снятом в январе 1993 года.
Сейчас 2015 год. Нам, русским, не следует забывать о том, что Иосиф Бродский - это поэт, который пытался в России быть поэтом и заниматься поэзией профессионально. Он был обвинён русским судом за то, что он не работает. Отсидел несколько тюремных сроков, а потом изгнан, выслан из России, как диссидент.
Так же, например, как Александр Солженицын. За рубежом он также стал заниматься поэзией. Он верил в своё признание быть поэтом.
Поэзия - это сложнейшее интеллектуальное призвание человека, который сам Бродский считал даром от Бога. Теперь России придётся признать, что она пыталась уничтожить и выгнать своего гения, потому что Иосиф Бродский гений.
“Я входил вместо дикого зверя в клетку...”
Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке,
жил у моря, играл в рулетку,
обедал черт знает с кем во фраке.
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что сызнова входит в моду,
сеял рожь, покрывал черной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешел на шепот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.
24 мая 1980
Эти стихи гениальны и, если честно, то их гениальность не требует доказательства. И тогда нам нужно постараться понять, почему мы не захотели признать его гениальность, что происходит с нашим обществом с Россией, с русскими, которые здесь живут, почему они не могут позволить себе сказать эту простую правду? И почему эта правда им не нужна?
Может быть, всё очень просто. Нужны какие-то гарантии в обществе, гарантии свободы каждого отдельного человека, чтобы он спокойно мог в этом обществе жить. Иосиф Бродский это понял он говорил о конституции.
Ну вот никто не имеет права заставить человека работать, тем более судить его за это…
Американцы придумали про вэлфер. Просто от небольшого вэлфера государство вообще не беднеет. Сам Бродский говорил, что Хрущёв дал многим людям бесплатное жильё. Всё это очень важные этапы и гарантии свободной жизни человека в обществе.
В этих нескольких небольших фильмах цикла “Возвращение” вы будете потрясены и заворожены этим своим знакомством с гением тем, что он хочет вам сказать своими стихами.
Эти встречи происходят в Венеции, куда он приезжал много раз, как только у него появлялись деньги на эту поездку. А ещё он рассказывает о Венеции и о том, что он любит в ней и почему? И о тех творческих гениях, которые здесь жили, творили. Вы будете так же потрясены той любовью и уважением, с которым он о них говорит. Вероятно, Венеция ему напоминает Петербург, потому что Петербург стоит рядом с Невой.
Фильм так хорошо снят, что вы увидите и почувствуете свободу лагуны. Волшебность города, стоящего на воде. Вас поразит изысканность и красота бесед о литературе, о стихах. Энциклопедичность знаний Иосифа Бродского. Свобода, с которой они ведутся.
Интеллектуализм и духовность это вещи, которые сейчас не пользуются в России большим уважением. Прежде всего, потому что такие гении, как Осип Мандельштам были оторваны от духовного пространства России, были лишены возможности высказаться и сказать свое поэтическое слово. Стихи так опасны? Я думаю гениальные да. Причём давайте не будем забывать, что в стихах Иосифа Бродского нет ни слова о политике.
Поэт прекрасен, когда сидит с Рейном другом молодости за столиком открытого кафе на площади Сан-Марко с мраморными старинными колоннами и, читая стихи, выпивает крошечную рюмку водки. Рейн тактично пьёт коньяк и понимает и любит своего старинного друга, с которым не мог увидеться и даже написать ему в течении десятков лет. Это было запрещёно.
Я думаю главный и самый важный итог этого фильма, что вам захочется ещё слушать и читать стихи Бродского. Сложнейшее интеллектуальное кружево правды поэта, который от правды не захотел отступить. Но и последнее очень важно для понимания поэта разговор в старинном венецианском зале, в котором Бродский читает стихи о рождестве и говорит о собственном кредо своей личности. Говорит всем нам русским. Камера иногда выхватывает древнейшие полотна, о казни Христа человека посмевшего тоже сказать правду и первое, что хочется сказать не прикасайтесь к Христу вы не имеете права этого делать!
А сам Бродский говорит о сострадании, о том что мы лишились его. И что это на самом деле самое важное в нашей жизни. А голос поэта пророчески крепнет, когда он читает эти стихи. (“Нынче ветрено и волны с перехлёстом.”)
Итак скажем всё же правду Иосиф Бродский является гениальным русским поэтом двадцатого века. Также как Сергей Есенин, Владимир Маяковский, Осип Мандельштам, Марина Цветаева, Александр Блок… Кроме того их объединят и страшная судьба русских гениев поэзии двадцатого века. А ведь они работали и жили для России…
Но мы по-прежнему стараемся жить с закрытыми глазами делать вид, что мы ничего не понимаем и самое страшное мы хотим остаться в стороне и даже не понимаем, что этого у нас даже не получится.
А вот стихи ещё одного гениального русского поэта, но уже двадцать первого века Ket Gun:
“Реальность, которая не существует….
Они живут в реальности, которой нет. Соткано сознание чужой ложью, она как конвейер движется всегда не в том, но нужном направлении …Переполняясь как графин, начиная издавать раздельные звуки, не понимая ничего совсем или только на половину. Ложь даже стала примерной истиной для многих…
И колёса едут по одним и тем же рельсам. Ведь даже время может быть круглым… Не навсегда конечно. В борьбе с природой, чувством, эволюцией, мыслью….
К цвету голубой акварели неба. Вязкости слова. Призраков собственных миров, что не создали, но всегда предавали. И вроде так по времени заведено и эти шестерёнки не могут кружится по другому…А у океана всегда солёная кровь и слёзы, как раны…”